Праведники города-героя: адвентисты в Севастополе

Первые адвентисты появились в Севастополе в начале XX века. Уже в 1904 -1905 г.г. группа адвентистов из семи человек имела частное помещение для молитв и богослужений и активно занималась миссионерской работой среди матросов и граждан города.
В 1906 г. открывается собрание в арендованном помещении по ул. Большой Морской. И хотя численность общины невелика – 19 человек, на богослужение приходит много посетителей (до 50—60 человек). Основу общины составили семьи Драгун, Криничные, Могуровы, Князевы, Ахенковы, Верещаки, Сусловские, Максимовы, Маликовы.
О том, как развивалась евангельская работа в это время, можно, в частности, узнать из письма книгоноши Густава Фритца, отправленного из Севастополя в мае 1908 г.:
«Благослови, душа моя Господа, и вся внутренность моя святое имя Его! О, какие чудные дела Божии для тех, кто уповает на Него! С Божьей помощью, я в продолжение двух месяцев продал на 340 рублей книг и трактатов. Среди русских людей заметен большой интерес к Евангелию, а немцы утратили истинный христианский дух, осталась лишь внешняя обрядность. Во время своей работы, сопровождавшейся то успехом, то неудачей, я встречал много матросов, интересующихся истиной.
Несмотря на строгость режима, они были готовы вступить в завет с Господом через водное крещение.… Здесь, в Севастополе, очень много работы. Да пошлет Господь тружеников на Свое поле…».
В конце своего письма он просил руководство ново организованного Российского униона, чтобы они в своих молитвах «…ходатайствовали перед престолом Божиим о церковных работниках в Севастополе». (А.Ф. Парасей, Н.А. Жукалюк, «Бедная, бросаемая бурею …» Киев 1997 г. стр.28. )
И Господь сразу же ответил на их молитвы.
С 1908 по 1910 гг. в Севастополе духовную работу совершает прибывший из Москвы разъездной служитель Константин С. Шамков, окончивший семинарию в Фриденсау (Германия). Его смелые и бескомпромиссные проповеди находили живой отклик у слушателей. За время его энергичного служения увеличивается численность общины, богослужения сопровождается пением хора и работает субботняя школа.
Так, согласно статистическим отчетам, Севастопольская община в 1908 году насчитывала — 55 членов. В 1909 году — 68 членов, и 8 посетителей субботней школы. Церковь отличалась высоким миссионерским духом, 30 ее человек были членами миссионерского кружка.
Из актива Севастопольской общины тех времен сохранилось имя Марии Афанасиевны Верещак. Это молодая девушка в месте со своими родителями в 1905 году приехала в Севастополь из Евпатории, где ее родители и она в 15-ти летнем возрасте уже была крещена Ю.Т. Бетхером в 1902 году. Эта была очень энергичная девушка, пользовавшаяся хорошей репутацией и уважением в общине.
Ее энергии хватало и на то, чтобы работать няней в доме астронома (надо было помогать семье), и на активное служение в церкви. Она пела в хору, была учителем субботней школы и участвовала в миссионерской работе: распространяя трактаты и журналы.
18 января 1910 года происходит официальная регистрация общины, которая к этому времени насчитывала 62 члена. «Как известно, к концу 1910 года свобода вероисповедания, и без того ограниченная, стала еще больше ущемляться, проведение съездов и конференций было запрещено.
Несмотря на такие трудности, председатель Российского Союза — Союзов АСД Юлиус Теодор Бетхер и разъездной служитель Константин Шамков, совершая в 1911 году пасторские поездки по Южному полю, посещают Севастопольскую общину, а также большую адвентисткую семью в Балаклаве.
В своих путевых заметках Ю.Т. Бетхер писал:
«Недалеко от Севастополя мы ехали через горы большими изгибами. Скалы известковые и выдолбленные. В этих выдолбленных пещерах живут люди; в одной из них даже построили церковь. Я думаю, что во время скорби дети Божии здесь найдут хорошее убежище. Севастополь главная военная гавань южной России.
Бухта приблизительно семь верст по длине. Здесь лежат на якоре самые большие военные суда. Мы наняли себе лодочку и поехали близко к этим плавающим крепостям. На одном судне мы сосчитали 32 орудия. Мы не могли отделаться от мысли, что все эти орудия только сделаны для истребления людей, и мы невольно истосковались по родине вечного мира.
Наша церковь существует лишь только три года и, несмотря на это она имеет порядочное число членов. Она имеет хорошее помещение для собраний и в продолжение недели говорится несколько проповедей. Некоторые собратья также пришли из Симферополя. Брат Шамков помог в русском. Также мы особенным образом вспоминали о нашем деле ….
В пятнадцати верстах от Севастополя лежит Балаклава, прекрасная гавань на Азовском море. Там живет семейство адвентистов, которое мы тоже посетили …»
В 1912 году Ю.Т. Бетхер вместе с председателем Южно-российского соединения Даниилом Исааком снова посещают Севастополь:
«В Севастополе хорошая церковь, которая теперь имеет свой регистрированный зал и своего пресвитера. Здесь есть молодые люди, которые готовы на свой счет посетить наше училище.
Брат Д. Исаак, который сопровождал меня до Севастополя, поехал домой, а я пароходом в Батуми, чтобы посетить собратьев на Кавказе. Господь также сделал хорошее дело в Южной России, и мы уверены, что Он сделает еще больше».
Община насчитывала 57 членов, а ее пресвитером с конца 1911 по 1914 г.г. был ревностный служитель-миссионер Федор Иванович Солодуха.
В это время разъездным служителем становится Илья Гаврилович Горелик, сменивший проповедника Шамкова К. С. в Одессе. Причина, по которой в Одессе был закрыт молитвенный дом, а К. Шамков был вынужден покинуть город, содержится в секретном докладе Одесского градоначальника от 12 июля 1912 г. под № 2520. Приведем выдержку из этого доклада: «Константин Шамков… произносит фанатические проповеди, в которых… критикует и порицает догматы Православной Церкви, оскорбляя при этом и произнося хулу на Святых и Св. иконы, на православное духовенство и правительство. Так, отрицая Св. Крещение, Шамков говорит, что Православная Церковь крестит не детей, а «куски мяса», учиняя тем самым насилие над детьми. Св. Церковь называет «блудницей»… Св. Причащение, сравнивает с золотою чашею, наполненную мерзостями и нечистотами, а Св. Крест, на котором был распят Христос, называет «эшафотом», «виселицей», «плахою»…
Руководящие братья того времени увещевали его не делать таких заявлений, но он считал себя во всем правым и постепенно отделялся от церковной организации, уводя за собой единомышленников!» (Жукалюк, Вспоминайте … с. 146-147).
В 1915 г. также и Горелик И. Г. царскими властями был подвергнут аресту и сослан в Сибирь. На духовную работу он смог вернуться после революции 1917 г.
В 1914 г. в Севастопольскую общину из г. Люблина (Польша) приезжает работник Макарий Маркович Гриц. Молитвенный дом при нем находился по ул. Новый Спуск, но с началом Первой Мировой войны церковь была вынуждена собираться на богослужения по частным домам. В этот период времени положение всех «сектантов», в том числе и адвентистов, еще более ухудшается. Православная Церковь, пользуясь государственной поддержкой и покровительством, требует от властей закрыть «все собрания сектантов».
Так, Епископ Таврический и Симферопольский Дмитрий, обращаясь к Таврическому губернатору, писал: «… что касается адвентизма, то и его руководителями являются немцы, а несомненным доказательством связи его с заграничным сектантством может служить распространяемая адвентистами литература, изданная почти исключительно Гамбургским Трактатным Обществом, или его отделениями в Риге.
Ввиду этого не найдете ли Ваше Превосходительство возможным, в целях предупреждения зловредного влияния сектантства не только в церковном, но и в государственном отношении, сделать зависящее распоряжение о закрытии сектантских организаций и их молитвенных собраний…
Призывая на Вас Божье благословение с совершенным почтением и глубокой преданностью имею честь быть.
Вашего Превосходительства, Милостивого Государя, покорнейший слуга, Дмитрий, Епископ Таврический и Симферопольский. Декабря 31 дня 1914 года».
Параллельно с Ведомством Православного Исповедания и Жандармское управление Таврической губернии также требует пресечь «явно преступную деятельность сектантов». Так, временно и. д. начальника Севастопольского Жандармского управления по розыску, в своем секретном докладе на имя Коменданта Севастопольской крепости от 2 марта 1915 г. писал: «…адвентисты и так называемые «евангельские христиане», стремятся использовать переживаемые военные события для распространения идей сектантства в войсках. В этих целях пользуясь свободным доступом к находящимся на излечении в лазаретах воинским чинам, упомянутые сектанты, под видом раздачи книг Св. Евангелия, в действительности снабжают их разного рода сектантскими произведениями, не упуская при этом случая вступать в беседы с ранеными на религиозные темы, с призывом к переходу в сектантство.
По сведениям не проверенным в формальном порядке, большинство проповедников и руководителей означенных сект являются немцы и евреи… Эти проповедники воспитанные в немецком духе и щедро субсидируемые как германскими, так и русско-поданными немцами, а равно и евреями, всецело находятся под их влиянием и служат орудием в руках германского правительства для мирного завоевания России, путем ведения антиправительственной пропаганды среди населения, под маской религиозной проповеди…
Вместе с тем подведомственная мне агентура по гор. Севастополю указал, что на общедоступных собраниях сектанты противоправительственных бесед не ведут, на собраниях же членов, когда присутствуют «испытанные братья», явно осуждают: православную церковь, власти, духовенство, а войну считают братоубийством. При дальнейшем расследовании выяснилось, что в гор. Севастополе функционируют следующие сектантские общины: «адвентистов», в количестве 70 душ… Принимая во внимание все вышеизложенные у лиц стоящих во главе сектантских общин были произведены обыски и из обнаруженного материала, имеющем значение, оказалось следующее:
Большинство брошюр сектантов издается заграницей или в г. Риге.
Отчеты о собраниях напечатаны на русском и немецком языках и отсылаются в г. Харьков на имя некоего Рейфшнейдера…
И наконец по заявлению одного из руководителей сектантов школа русских проповедников адвентизма находится в г. Фридензау (Германия). Из сказанного приходится заключить, что если не вся литература сектантов, то значительная ее часть находится в руках нерусских людей… К войне сектанты относятся отрицательно и стараются попасть на нестроевые должности или совершают побег от воинской службы, как это и сделал севастопольский сектант Иван Верещак (бежал в Румынию)».
Справедливости ради нужно отметить, что не все полицейские чины разделяли подобные оценки своих коллег. Так, начальник Таврического губернского жандармского управления, в своем секретном докладе на имя Таврического губернатора от 3 февраля 1915 г.. писал: «Среди пресвитеров и проповедников общин евреев нет, а состоят ими ныне исключительно русские или русско-подданные немцы, причем ни о ком из них неблагоприятных, в политическом отношении, сведений в делах вверенного мне управления не имеется; не поступало таких сведений о них и с 19 июля 1914 года; только у адвентистов проповедником был германский подданный Георгий Доннер, высланный теперь в Астраханскую губернию.
Средства общин составляются из доброхотных взносов; указаний на субсидии, получаемые ими из Германии, до сего времени не имелось…
Тревожных признаков о вредном влиянии сектантов на окружающую их среду за последнее время не имеется; не получено и сведений о массовых отказах сектантов от исполнения гражданского долга, в смысле уклонения их от призыва по мобилизациям, и о попытках членов общин организовать дело пропаганды в госпиталях и лазаретах, где находятся раненые нижние чины.
Представляя о сем Вашему Превосходительству, присовокупляю, что вопроса о степени вреда, наносимого господствующей церкви той или иной сектой, я не касаюсь, ибо вопрос этот считаю стоящим вне моей компетенции».
Тем не менее, 6 мая 1915 года все «сектантские общины» были закрыты «на все время состояния Севастопольской крепости в осадном и военном положениях».
Вдобавок ко всему, 8 августа 1916 г. из канцелярии Обер-Прокурора Святейшего Синода пришло сообщение «об Высочайших отметках Его Величества в всеподданнейшем отчете Таврического губернатора». В этом сообщении говорилось, что «В отчете бывшего Севастопольского Градоначальника, против указания Генерал-Майора Кульстрема на крайне нежелательное развитие сектантского движения в гор. Севастополе, служащем базою для Черноморского флота и являющемся серьезною крепостью, Его Величеству благоугодно было начертать: «ИМ ТАМ НЕ МЕСТО, ПРИНЯТЬ МЕРЫ К ИХ УДАЛЕНИЮ».
Молитвенный дом Севастопольских адвентистов был закрыт, и верующие вновь были вынуждены собираться по частным дома и квартирам.
«Зачастую подростки… стояли на страже, наблюдая за появлением царских жандармов, но однажды прозевали: ворвавшись в дом, они арестовали всех присутствующих на собрании. Все готовы были страдать за имя Христово, однако их вскоре выпустили. Со своими сверстниками Александр /сын проповедника М. М. Грица – прим. автора/, часто ходил продавать литературу в военные казармы, куда не допускались взрослые. После этого солдаты и матросы, переодевшись в штатское, довольно часто посещали адвентистские богослужения, и многие из них приняли крещение…
Севастопольская адвентистская община жила, как дружная семья. Часто проводились молодежные собрания, на которые приглашались неверующие друзья, присоединяющиеся со временем к Церкви. Таким образом, очень скоро организовалась хорошая группа юных миссионеров» (Жукалюк, Вспоминайте, 179) .
После государственного переворота 1917 года вновь удалось возобновить общественные богослужения. Молитвенный дом находился по ул. Портовая, возле вокзала. «В центральной части города в довольно хорошем здании возобновились богослужения, на которые приходило немало посетителей. Община в городе была дружной, чувствовалась первая любовь: более состоятельные члены церкви помогали бедным. Летом 1919 г. М. М. Гриц был переведен на служение в Белую Церковь на Киевщине». (Н.А. Жукалюк. Вспоминайте наставников ваших. К., 2000, с.102).
С 1917 по 1921 г.г. председателем Черноморского Союза общин становится проповедник Павел Афанасиевич Свиридов, который много раз посещает севастопольскую общину, заботясь о ней после отъезда проповедника М. М. Грица.
23 января 1918 года Декретом Совета Народных Комиссаров была провозглашена свобода совести и отделение церкви от государства и школы от церкви, все религиозные организации получили одинаковые права и преимущества.
Несомненно, с 1917 по 1919 годы возможности для проповеди Евангелия значительно расширились. В частности Церковь смогла официально издавать свои журналы, трактаты и другую литературу. Адвентисткая литература на русском языке в основном издавалась, централизовано, издательствами «Береа» г. Рига, «Патмос» г. Киев и г. Москва и другими. Но нередко отдельные одаренные служители и члены церкви сами брались за издание духовных истин Слова Божия в частном порядке.
Несомненно, с 1917 по 1919 годы возможности для проповеди Евангелия значительно расширились. В частности Церковь смогла официально издавать свои журналы, трактаты и другую литературу. Адвентисткая литература на русском языке в основном издавалась, централизовано, издательствами «Береа» г. Рига, «Патмос» г. Киев и г. Москва и другими. Но нередко отдельные одаренные служители и члены церкви сами брались за издание духовных истин Слова Божия в частном порядке.
Так, член Севастопольской общины Ефим А. Мягкий составил и издал в 1918 году «Мировую Генеалогическую Карту», в которой на основании Библии и исторических данных показал происхождение и развитие народов мира, их количественный состав и библейский возраст человечества.
Другой член общины, Иван Криничный, в том же 1918 году пишет и издает книгу «Предсказания Библии о судьбах человечества и мировая история».
Собрания в 1922—1924 г.г. проходили в арендованном доме по ул. Гоголя. В последующие годы адрес церкви менялся. Община на богослужение собиралась в арендованных домах, по ул. Корабельный Спуск — ныне Героев Севастополя, затем на Привокзальной площади (ул. Ревякина), а затем в доме купца Ахенкова, по ул. Маяковского (Центр. Универмаг).
Духовным наставником общины в эти годы был Е. И. Скоробрещук.
Период с 1922 по 1928 годы был самым благоприятным (конечно, относительно) временем для миссии Церкви в довоенное время. Была объявлена Новая Экономическая Политика, изменилось отношение власти к Церкви. Численность Севастопольской общины резко возросла и вместе с посетителями превысила 200 человек.
Служителем общины с 1925 по 1928 г.г. был Федор Трофимович Григоревский.
С 20 по 25 апреля 1927 года в Севастополе в помещении общины (площ. Ревякина) состоялся Второй съезд Крымских общин и групп АСД.
«На съезд прибыло 29 делегатов. Прибыли они и по железной дороге, и на пароходе из общин и групп: Феодосии, Джанкоя, Симферополя, Евпатории и Ялты…
Севастопольская община заранее приготовилась к этому весеннему празднику и на время съезда охотно приняла всех делегатов и прибывших гостей. Кроме общего пения и музыки, хор также придавал особую красоту этому празднеству.
Утренними библейскими часами руководил бр. Г. И. Лебсак. В них давались практические наставления как о духовной жизни общин, так и о нашей семейной жизни. Вечерние проповеди на темы об основных пунктах учения вечного Евангелия говорили братья: Вильсон, Балаш и Григоревский. Председателем съезда был избран бр. Балаш, его заместителем бр. Г. К. Лебсак, а секретарем бр. Венцлав» (Голос истины №5 27 г. с. 24—25).
Но помимо радости от плодов Евангельской вести, церковь имела и переживания, так как в этот период Севастопольской общине приносит вред религиозное движение «чусовцев», которое увлекло за собой некоторых неутвержденных в истине молодых членов.
В 1928 году из Ростова в Севастополь приезжает Константин Ефимович Титаренко, который вплоть до 1930 года был проповедником общины. Практически начиная с этого времени государство взяло курс на «уничтожение религиозной жизни в народных массах». Севастопольская община наравне с другими общинами страны закрыта и распущена. Постановление Севастопольского НКВД об «особом контроле за религиозными организациями и ограничение их религиозной деятельности», привело многих членов церкви к вынужденному выезду из города в более «спокойные» места (семьи Касияр, Криничных, Гурнак и др.)
К 1930 году в Севастополе осталось около 70 членов церкви, которые с риском для своей свободы продолжали собираться на богослужения по домам. В это тяжелое время работал проповедник Илья Гаврилович Горелик, хорошо знавший общины Крыма еще с дореволюционных времен.
Это был музыкально одаренный служитель. Он рано овдовел, и на его попечении осталось пятеро детей. Положение его было очень критическим, так как в стране с начала 30-х годов была введена карточная система, а семьям служителей карточки на продовольственные товары не выдавались, и их называли «лишенцами». Чтобы как-то выжить, приходилось очень тяжело и много работать. Примерно в 1933 г. И. Г. Горелик умирает от инфаркта (Юнак. т. 1 с. 286).
В 1937—38 годах преследования возобновляются с новой силой. Во время специальной операции по «зачистке» города многие члены церкви были арестованы и сосланы в районы Крайнего Севера, вернуться оттуда в последствии удалось только единицам. Но и в это время преданные Господу не переставали каждую субботу собираться на богослужения по домам. Молитвенные собрания проходили в домах Могуровых, Мешковых, Цеюковых и Лапиных.
В начале 1941 года арестовали последних из активных членов церкви. За тюремную решетку попадают братья Могуров Сергей, Михненко, Цеюков, а также сестры Сергеева, Ануфриева Анастасия, и другие.
Войну встретили 25 членов Церкви. Эти оставшиеся собирались на субботнее служение в частных домах сестер М.И. Лапиной, П.А. Мешковой и М.Н. Орловой. Церковь оказалась в «двойном» кольце блокады.
Наступил 1945 год. Ужасы войны и полное уничтожение города пережило лишь 13 адвентистов. Это были: М.И. Лапина, М.П. Мешкова, М.Л. Мешкова, М.П. Лунина, М.Н. Орлова, Е.М. Халепа, И.Л. Глухова, Цуйкова, Михненко, П.Р. Гузов, В.К. Гузова и супруги Князевы. Собрания проходили в доме сестер М. И. Лапиной и Мешковой.
В 1946 году официально регистрируется община в Симферополе, и члены Севастопольской общины после многолетней изоляции вновь смогли получить долгожданную духовную поддержку и участие в служении Вечери Господней.
В 1956 году возвратился в Севастополь брат Сергей Евсеевич Могуров. По ходатайству членов церкви он был утвержден руководителем общины, но годы, проведенные в нечеловеческих условиях, не прошли бесследно, в 1958 году он умер.
В 1957 году Завет с Господом через водное крещение заключила жена морского офицера Любовь Ивановна Пивоварова, которая почти до 1972 года была активным «руководителем» севастопольской группы адвентистов.
После пережитых ужасов террора и войны, очень медленно восстанавливалась духовная жизнь в общине. Члены церкви по субботам собирались в гостеприимном доме Веры Кузьминичны и Петра Романовича Гузовых, по ул. Буденного 51. Также собрания проходили в домах сестер Луниной и Мешковой. Так как до 1974 года община не была зарегистрирована, то ее члены считались филиалом Симферопольской общины и обслуживались ее служителями, а впоследствии и служителями из Евпатории.
В период с 1945 по 1972 г.г. общину духовно поддерживают и посещают:
1945—1947 г.г. – Касияр Степан Иванович (пресвитер из Симферополя);
1947—1954 г.г. – Сильман Петр Густавович (проповедник из Евпатории);
1954—1958 г.г. – Костомский Парфентий Дмитриевич (проповедник из Симферополя);
1958—1959 г.г. – Макаров Василий Федотович (проповедник из Симферополя);
1959—1965 г.г. – Кулаков Петр Иванович (проповедник из Евпатории);
1965—1972 г.г. – Кучерявенко Владимир Иванович (проповедник из Симферополя).
В 1972 году в Севастополь приезжает библейский работник Василий Николаевич Кислый, где в своем доме по ул. Брестская 7 организовывает собрание. Этот энергичный служитель сплотил общину и восстановил служение в полном объеме, а его супруга организовала хор. Василий Николаевич купил в 1974 г. дом на ул. Брянская 17, где в большой комнате община собиралась на богослужение. В этом же году удалось официально зарегистрировать общину, которая насчитывала около 30 членов.
Активную помощь в это время и участие в служении принимали Павел Брова, Яков Бобылев, Любовь Пивоварова и другие.
Вскоре дом брата Кислого стал тесным для растущей общины, численность которой доходила до 85—90 человек, и церковь приняла решение построить новое помещение рядом с домиком пастыря. К 1980 году зал для богослужений был готов и в нем до сегодняшнего дня воздается хвала и благодарность Богу.
C 1981 по 1983 гг. служение в общине совершает пастор Анатолий Дмитриевич Кочубейник.
В 1983 г. на духовную работу в Севастополь приезжает пастор Владимир Никитович Чипчар.
С 1993 по 1997 гг.- Иван Андреевич Пилипчук
С 1997 по 1998 гг. — Иван Арсентьевич Вишневский.
С 1998 по 2001 гг. — Валерий Николаевич Рябой.
С 2001 г. — Виктор Владимирович Чипчар.

Олег Арутюнов