«У меня в руках пакетик, в пакетике Библия. А лицо у меня немножко бандитское было в то время»

Пастор Валентин Сухин рассказывает о молодежных бандах Кривого Рога конца 1980-х, о том, кто такие гопники, как мыть виниловую пластинку с мылом, как Писание спасло его от избиения толпой «бегунов», занятиях каратэ-до, библейской терминологии в текстах группы «Коррозия металла» и последствиях увлечения тяжелым роком.

КАК ТЫ ПРИШЁЛ К БОГУ?

Я родом из Кривого Рога. В каждом городе есть своя специфика поколения 90-х годов. Тогда многие приходили к вере, и я тогда пришёл, но путь был не простой, как наверное и у всех. Прошёл я через занятия восточными единоборствами, увлекался рок-музыкой. Особенно, наверное, сильным было увлечение рок-музыкой. Заниматься ей я начал уже лет с 13-ти. Потихонечку я знакомился с этой культурой. В нашем городе я познакомился со многими людьми, которые тоже увлекались. Мы не просто слушали — мы встречались, мы доставали новые альбомы, а в то время это было не просто. То есть, это была жизнь довольно-таки интересная, альтернатива тому образу жизни, который вела тогда молодежь, потому что в то время в нашем городе было очень сильно развито движение гопников. Но у нас это называли по-другому. Бегуны называли это движение. Поэтому нужно было как-то находить себя.

А ЧЕМ ОТЛИЧАЛИСЬ ВЫ, ЛЮБИТЕЛИ РОК-МУЗЫКИ, ОТ ГОПНИКОВ? КТО ТАКИЕ БЫЛИ ГОПНИКИ?

Наш город, Кривой Рог, может, слышал, «95-й квартал». Есть такая команда КВН. То есть город состоит из таких районов, кварталов и, как было во многих таких городах, квартал  с кварталом воевали. Всегда были такие потасовки. Но ближе к 90-м годам это приняло массовый характер. Город заполнился криминалом. Это привело к тому, что по улице можно было идти домой и просто не дойти. Выбегала тебе навстречу толпа из 30-и — 40-а человек и тебя могли просто убить, смести.

А КАКИМ ОБРАЗОМ ЭТИ ЛЮДИ ПЕРЕМЕЩАЛИСЬ ПО ГОРОДУ? МИЛИЦИЯ КАК-ТО РЕАГИРОВАЛА?

Милиция… Все это прекратилось тогда, когда милиции разрешили применять огнестрельное оружие. Потому что было такое, что даже милицейский бобик окружали и переворачивали его вместе с милиционерами, которые там сидели. Они ничего не могли сделать. У них просто не было возможности никак отреагировать. Я помню первые моменты, когда начали пресекать бегунов. Тогда в нашем районе просто застрелили в перестрелке двух бегунов.

ГДЕ ОНИ БРАЛИ ОРУЖИЕ? ИЛИ ОРУЖИЕ БЫЛО ТОЛЬКО У МИЛИЦИИ?

Нет. Делали самопалы, сами изготавливали оружие, взрывчатку, сами применяли. И выбор был такой: либо ты вместе с ними, набегаешь на чужой район и отбиваешься вместе с ними от набегающих из другого района, или, если ты не с ними, ты будешь плохо себя чувствовать. Потому что, встретив тебя на улице, узнав, откуда ты и что ты не с ними, могут тебя избить, что-то отобрать. Ситуация была непростая. Тяжело было даже учиться, потому что, поехав в техникум в другой район, нужно было подумать, как оттуда вернуться, а если ты получил стипендию, то как эту стипендию довезти домой.  Потому что тут же на дороге стояли ребята, которые её отбирали. Нельзя было поехать в кинотеатр в другой район, так как оттуда ты мог уже не вернуться.

ЭТОТ БАНДИТИЗМ КАСАЛСЯ ТОЛЬКО МОЛОДЫХ РЕБЯТ? ДРУГИЕ СЛОИ НАСЕЛЕНИЯ СТРАДАЛИ ОТ ЭТОГО?

Ну, частично страдали. Страдали, потому что и среди старших всегда есть любители подраться, и они часто попадали на неприятности. Я говорю о том районе, где я жил. Были случаи, я просто знаю по своим одноклассникам, слышал, что моего одноклассника начали таскать в милицию, потому что где-то убили  какого-то мужчину. То есть страдали и взрослые.

ТО ЕСТЬ, ПРЕЖДЕ ВСЕГО, ЭТО БЫЛИ ДРАКИ И ОГРАБЛЕНИЯ?

Скорее всего, это были не ограбления. Вот смысл: почему бегуны? Потому что они собирались большой группой и просто бежали. Они бегут, у них в руках молоток, штакетник, применялось огнестрельное оружие. Они могли увидеть мужчину, подбежать и убить его. Просто так. У меня был такой случай: уже когда я стал ходить  в церковь, я провожал сестёр с репетиции хора куда-то далеко домой. Уже было поздно, часов 11. Вдруг выныривают человек 40, подбегают ко мне и говорят: ты откуда? Я: с Юбилейной, это тот район, где я жил. Ну, я смотрю, у них глаза загораются, и они там собираются меня убить или еще что-то со мной сделать. У меня в руках пакетик, в пакетике Библия. А лицо у меня немножко такое бандитское было в то время. Поэтому когда я говорю: я ни в чём этом не участвую, они мне не верят, и один замахивается в мою сторону. Я уклонился и говорю: я — верующий. Я торопился и не знал, как им объяснить, что я не могу с ними драться и ничего такого сделать, потому что мои принципы совсем другие. Я говорю: я — верующий. У меня даже Библия с собой есть. Они: а ну, покажи! Я достаю Библию. Они посмотрели на неё и пошли дальше. Меня Господь спас, потому что я мог просто остаться на той остановке.

А альтернативой этому было — примкнуть к какой-то группе.

ЗНАЛ ЛИ ТЫ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ПЫТАЛИСЬ БАЛАНСИРОВАТЬ, ИЛИ РЕБЯТ, КОТОРЫЕ НЕ ПРИМКНУЛИ К БАНДАМ? КАКОВА ИХ СУДЬБА?

Были очень тяжёлые случаи. Было такое, что юноша приходил в школу — его избивали. Он приходил домой — его во дворе избивали. Я знаю таких ребят, которым приходилось переезжать семьями, потому что у них не было шансов там нормально существовать.

ЭТО БЫЛО В ПРЕДЕЛАХ КРИВОГО РОГА, ИЛИ НУЖНО БЫЛО ДАЛЕКО УЕХАТЬ, ЧТОБЫ РЕШИТЬ ЭТОТ ВОПРОС?

Нет, были и в Кривом Роге более спокойные районы. Ты знаешь, мне даже трудновато об этом вспоминать, потому что этот период был очень тяжёлым лично для меня. Старшие люди не могли ничем помочь, они не могли показать какой-то выход из этой ситуации. А какие перспективы для учёбы, если ты не можешь даже выбрать себе ВУЗ, потому что туда опасно ездить. Я знаю, были такие ребята, которые специально тренировались, они собирались на полигоны, они бегали, отрабатывали какие-то манёвры, то есть готовились к военным действиям.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, ФАКТИЧЕСКИ СТОЯЛ ВОПРОС О ВЫЖИВАНИИ?

Да, фактически стоял вопрос выживания. Не всё было так мрачно, но в некоторых районах было так, как я говорю.

ОТ ЧЕГО ЗАВИСЕЛА ЭТА СИТУАЦИЯ?

Так сложилось.

КАК ДАВНО ЭТО СЛОЖИЛОСЬ?

Ты знаешь, наверно всё-таки это так сложилось исторически. Когда город формировался, Кривой Рог — город шахт, больших заводов. На этих заводах, когда их поднимали, работало много осуждённых. Такая была обстановка. И в 90-х годах был просто беспредел до того момента, когда милиции разрешили применять силу.

В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ ЭТО УЖЕ БЫЛО?

Как раз в момент распада СССР на фоне всеобщего разлада эти движения достигли апогея.

А ПОЧЕМУ МИЛИЦИЯ НЕ РЕАГИРОВАЛА ТОГДА? У НЕЁ НЕ БЫЛО ПОЛНОМОЧИЙ?

Ну, в 90-е годы им было как бы не до того, но когда начали наводить порядок реально, это всё поутихло.

ТЫ УЧАСТВОВАЛ?

Я не участвовал, потому что я нашёл для себя альтернативу.

ТЫ СТАЛ ВЕРУЮЩИМ?

Нет, но так получилось, что мои друзья показали мне другой путь. Я нашёл свою тусовку, к которой я примкнул. Это были люди, которые слушали рок-музыку. Это было что-то наподобие, как в Ленинграде, — есть рок-клубы, известные музыканты. У нас тоже было такое движение.

ТЫ ЖДАЛ ОТ ЭТИХ ЛЮДЕЙ ЗАЩИТЫ?

Нет, скорее я просто хотел отожествить себя с более нормальными людьми. Я не хотел быть среди бегущих, чтобы кого-то убивать. Мне это было не нужно, это было не моё.

ТВОЯ СЕМЬЯ ОТЛИЧАЛАСЬ ОТ СЕМЕЙ ТЕХ РЕБЯТ?

Нет.

ПОЧЕМУ ЖЕ, В ТАКОМ СЛУЧАЕ, ТЕБЕ НЕ НРАВИЛСЯ ИХ СТИЛЬ ЖИЗНИ? ИЛИ ТЫ НЕ ХОТЕЛ БЫТЬ, КАК ВСЕ?

Я думаю, что Господь каждому человеку, где бы он ни был, показывает какую-то перспективу. Я уже тогда видел эту перспективу в своей жизни.

А ПОЧЕМУ, ЕСЛИ ТАК, БЕГУНЫ НЕ ВИДЕЛИ ЕЁ?

Ты знаешь, зная многих из них как людей, я с ними общался, были ребята-лидеры, были те, кто просто не хотел отличаться, потому что это сложно.

ТЫ ХОТЕЛ ОТЛИЧАТЬСЯ?

Да, я хотел отличаться. Мне не нравилась сама культура, идеология насилия. С самого детства я это возненавидел. Мои родители никогда не применяли это ко мне, и мне это было чуждо.

И когда я с ними познакомился, я увидел какую-то перспективу, но я в итоге не нашёл там того, что искал. И это двинуло меня дальше.

ДАВАЙ УТОЧНИМ ВРЕМЕННЫЕ РАМКИ: КОГДА ТЫ НАЧАЛ ЭТОТ ПОИСК, КОГДА ПРИМКНУЛ К ДВИЖЕНИЮ?

Ну, допустим, лет с 14-ти у меня начался активный поиск. Я чётко помню момент, когда я пришёл в православный храм, именно поклониться Богу. Я чувствовал раскаяние, я чувствовал, что моя жизнь не соответствует требованиям, насколько я их понимал. Я им не соответствовал.

У НАС НА АРТЁМЕ?

Да, его тогда только построили. Я пришёл туда, и у меня просто лились слёзы из глаз, потому что я осознал, что за меня кто-то умирал …

КАКОЙ ЭТО БЫЛ ВОЗРАСТ?

16 лет.

И ТЫ УЖЕ ЭТО ПОНИМАЛ?

Да.

И ЧТО ЭТО БЫЛ ЗА РОК-КЛУБ? КАКУЮ ФОРМУ ЭТО ИМЕЛО ТОГДА? ТЫ ХОТЕЛ ЗАЩИЩАТЬСЯ ИЛИ ПРОСТО ХОТЕЛ БЫТЬ ВНЕ ГОПНИКОВ? ТЫ ИСКАЛ СИЛУ, КОТОРАЯ ТЕБЯ ЗАЩИТИТ? ИЛИ ТЫ БЫЛ ДОСТАТОЧНО ФИЗИЧЕСКИ ПОДГОТОВЛЕН, ЧТОБЫ ЗАЩИТИТЬ СЕБЯ САМОМУ?

Нет, не был достаточно. Ну, можно было жить и с этим, я, собственно говоря, освоил эту науку. Просто не появляться там, где не нужно. С того времени я усвоил, что если ты не с этими и не с теми — ты не можешь быть нейтральным. Если ты не с гопниками и ни с кем тоже — так не может быть. Самое интересное, что когда я попал в эту группу людей, у меня сложились нормальные отношения с гопниками. Они меня зауважали. У меня были знакомые, которым я давал музыку, это были лидеры группировок. И они меня уважали, потому что я имел доступ к тому, что было им интересно. Я был в этом «гуру», а они этим интересовались, причём я был просто удивлён, что вот так получилось: я не искал совершенно этого, а у меня сложились нормальные отношения с лидерами этих группировок.

ЧТО ЖЕ БЫЛО ДАЛЬШЕ? С КАКОГО ГОДА ТЫ НАЧАЛ ИНТЕРЕСОВАТЬСЯ МУЗЫКОЙ?

Ну, музыка — это с самого детства. А серьёзно — лет с 14-ти, около 88-го года. То есть, как раз накануне распада СССР.

ВЫ СЛУШАЛИ ПЛАСТИНКИ ИЛИ БОБИНЫ?

Мы слушали и бобины, но мы старались доставать виниловые носители.

ЭТО БЫЛО ДОРОГО…

Да, конечно. Одна пластинка стоила 100 — 120 рублей.

ЗАПИЛ СЧИТАЛСЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ?

Ну конечно! Мы с товарищами первую свою пластинку купили….

ДЕЛО НЕ В ДЕНЬГАХ. ЭТО БЫЛ ДЕФИЦИТ. ТЫ НЕ МОГ ПРОТЯНУТЬ РУКУ И КУПИТЬ ЕЁ.

Советские пластинки — то, что было доступно. Можно долго рассказывать, как обращаться с винилом, как доставать его, как должен выглядеть пакет — это отдельная тема. Пластинки можно было, нужно было мыть с мылом. Я расскажу такой нюанс.  Если мы покупали пластинку, мы её перепродавали. Но мы на ней ставили метку.

НЕ СПЕЦИАЛИСТ МОГ ЕЁ ЗАМЕТИТЬ?

Да, её можно было заметить. Это просто был знак, что она была в наших руках. Корда мы записывали пластинку, было очень важно начать запись, не просто поставив на винил иглу, а так, чтобы было слышно, как она ставится. Я мог постучать по проигрывателю пару раз. И я был гуру в этом для кого-то. Но дальше я понял, что это было интересно, но вопросов было намного больше. На этом фоне, когда я занимался восточными единоборствами, мы занимались медитацией на занятиях.

ЭТО БЫЛО ПАРАЛЛЕЛЬНО?

Где-то с 14-ти до 17-ти лет я занимался. Мы официально покупали абонементы, занимались медитацией. Потом ко мне попали книги: « Семья и здоровье» и «Путь ко Христу».

КАК ОНИ К ТЕБЕ ПОПАЛИ?

Мне их купила мама. Она увидела, что я интересуюсь религией, и она мне их принесла.

ТО ЕСТЬ, МЕДИТАЦИЯ ДЛЯ НЕЁ ОЗНАЧАЛА ТВОЙ ИНТЕРЕС К РЕЛИГИИ?

Знаешь, почему я начал читать? Всё было замешано на том, что я увлекался тяжелым роком, есть такое направление — trash, death metal. Известная группа в России была «Корроозия металла», впервые я в этих текстах услышал, например, Аваддон, Аполлион, Люцифер. Я помню чётко. Эти слова у меня звучат до сих пор. Они пели: «наш Король — посланник Небес» и припев: «Люцифер». Все эти термины было интересно понять. Это было контрастно на фоне советского воспитания, поэтому я взял в руки Библию. Мне было интересно устройство ада. Вот потому я и стал адвентистом. Потому что я искал про ад. Я перелистал всю Библию, я пытался там найти и понял, что ада нет! И с того времени, когда мне говорят о существовании ада, я понимаю, что нет такого. Я не пришёл на евангельскую программу, на какие-то библейские курсы, меня никто не убеждал — я сам нашёл это.

СКОЛЬКО ТЕБЕ БЫЛО ТОГДА?

17 лет. Я начал посещать церковь.

КАК УШЛИ ТВОИ ПРИВЫЧКИ И ТВОЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ? ЛЕГКО?

Очень тяжело. Я там мог выпить, закурить сигарету. Когда я пришёл в церковь, я понял, что всё это нельзя делать, и я с удовольствием всё это бросил. Потому что я не любил чувствовать себя пьяным, но музыку оставить я не мог. И я просто приходил домой, ставил бобину на запись и просто вытирал все свои пленки. Последствия… долго это всё выветривалось. Я думал, это всё уже не уйдёт из моей головы.

ПОДРОБНЕЕ…

Подробнее… Один мой приятель, из моих коллег, теперь инвалид. У него был нервный срыв, и он теперь постоянный клиент психбольницы. И позже, когда я уже, скажем так, принял крещение, стал членом церкви, они наркоманами стали… Это серьёзно на психику влияет, потому что я на себе это испытал. И от этого, как от болезни, нужно очень долго выздоравливать, приходить в себя. Причём, как спасают наркоманов от интоксикации, так нужно человека реабилитировать, — то же самое.

ЧТО ТЫ СЛУШАЕШЬ СЕГОДНЯ?

Я вообще не слушаю музыку как бы в таком понимании. Я не включаю её. В наушниках я не хожу по улице.

ЕСТЬ ЛИ МУЗЫКА, КОТОРАЯ ТЕБЕ НРАВИТСЯ?

Я люблю петь. Играть. Сам на гитаре. Я умею играть ещё с того времени. Я играю посредственно, но подыграть…Что меня поразило, у меня не плохие вокальные способности. Я очень полюбил христианскую музыку, но в таком ключе, как я слушал рок — я не слушаю музыку. Я пою на богослужениях или с семьёй дома, когда мы встречаемся. Когда я слышу термин «христианский рок» я могу улыбнуться про себя, а могу переживать за тех, кто так говорит, потому что люди недооценивают силу этой музыки, потому что они её не знают, они не испытывали. И они не испытывали последствия. Когда я молодым людям, как я был тогда, говорю, что им нужно серьёзнее к этому относится, я понимаю их улыбки, я понимаю, почему они себя так ведут, но мне есть, что им сказать, потому что я знаю, к чему это приводит.

СКАЖИ ТОГДА, ХОТЯ БЫ САМОЕ ВАЖНОЕ.

Я думаю, что вообще молодым людям сложно воспринимать слова людей всерьёз, потому что когда у тебя много здоровья, и когда жизнь ещё вся впереди, кажется, что это никогда не закончится. Однако это не так. Я недавно слышал одну интересную вещь: медведь, который однажды попробовал человеческое мясо — навсегда останется людоедом. Иногда лучше не испытывать на себе что-то, как например, лучше не болеть СПИДом, что бы узнать, что это такое. Лучше прислушаться к опыту других людей. А опыт такой: мой друг, товарищ, стал клиентом психбольницы, причём я уверен, что это последствия. Поэтому, если кто-то заботится о своём здоровье, хочет быть здоровым человеком, — потому что жизнь длинная — нужно подумать о том, чем мы кормим наши мозги.

Я не думаю, что это актуально сейчас, потому что в моё время не было Интернета, не было видеоигр, поэтому может это не то, о чём стоит переживать. Но тот опыт, который я пережил, заставляет меня серьёзно относиться к таким вещам.

Вопросы Максима Балаклицкого