Европейское христианство: пациент скорее жив, чем мертв?

Июль 2011 года я провел на стажировке в Кембриджском университете в Великобритании, в 150 км от Лондона. Можно было бы говорить о чистых улицах и аккуратных домах, трудолюбии и вкусе британцев, почти дворянском этикете общения этих людей, их рационализме и ответственности,  любви к королеве и вообще традициям, рациональном отношении к деньгам, стремлении к карьере, знаниям, искусству и уважению окружающих. Я ограничусь анализом духовной атмосферы Западной Европы.

Наблюдение первое. СЛУХИ О СМЕРТИ ЕВРОПЕЙСКОГО ХРИСТИАНСТВА СИЛЬНО ПРЕУВЕЛИЧЕНЫ

Европейцы искушаемы богатством и свободой. Они привыкли к стабильности и достатку. При любом кризисе они надеются на свои руки и разум, помощь правительства или везение. Британцы ценят комфорт, богатство и стабильность, и не хотят рисковать этими достижениями ради духовных целей. Молодые европейцы повторяют старую ошибку, думая, будто счастье человека ограничивается экономическим прогрессом, просвещением и правовой защищенностью. К чему приводит такое мышление, украинцы имели и имеют сомнительное удовольствие наблюдать.

Две основные религии в Британии – англиканство и римско-католицизм – довольно либеральны и не ждут от своих последователей слишком многого.

В Европе есть остатки былой религиозности, уважение к церкви как к музею, хранителю исторической памяти, культурообразующему фактору… Называющий себя христианином  может быть воинствующим эволюционистом, заниматься эзотерическими практиками и иметь гомосексуальную ориентацию.

Плюс этого положения в том, что современные европейцы точно не могут сказать, будто их кто-то заставлял верить. Происходит крушение ритуальной, унаследованной религиозности.

При этом храмы открыты, богослужения проходят, хоть и нередко в полупустых залах. Чтобы оплачивать коммунальные расходы, церкви держат в холлах магазинчики и кафе, сдают помещения в аренду. При одном из храмов Кембриджа помещения создан культурный центр. Среди прочих его помещения снимает секция йоги. На доске объявлений этого храма приглашение молиться Христу соседствует с призывом к медитации.

В понедельник утром я был в центральном храме Кембриджа – церкви Величия святой Марии. Сразу замечаешь, что вчера здесь было богослужение: над скамьях оставлены песенные сборники, в детском уголке рассыпаны игрушки, на доске пластмассовыми буквами выложены номера псалмов, которые пела община. Внутри слева от входа – книжный магазинчик. Можно купить Библию, а можно путеводитель по Лондону или обычную детскую раскраску. Справа от входа – отчет о распределении пасхальных пожертвований (в это время британские христиане направляют средства на благотворительность). Профессионально выполненные фотостенды рассказывают об открытии на эти деньги школ, закупке медикаментов для детей индийских бедняков.

Наблюдение второе. У ЕВРОПЕЙСКОГО ХРИСТИАНСТВА ВЛИЯТЕЛЬНЫЕ КОНКУРЕНТЫ

Эксперты говорят, что экономическая политика Евросоюза всё больше напоминает социалистическую. «Официально» социализм мертв, но существует на деле.

Фривольное отношение к христианству соседствует с удивительным пристрастием к различным, на первый взгляд пустяковым, вещам. Это пристрастие иногда граничит с идолопоклонством и заставляет подозревать, что, возможно, та или иная система взглядов заменяет этим людям религию.

Когда поздно вечером я больше часа ждал автобуса (в остальное время транспорт ходил как часы), мимо меня прошло несколько тысяч посетителей недавнего рок-концерта. В Украине рок слушают в основном подростки. Здесь же я увидел представителей всех возрастов вплоть до предпенсионного. Колоссальная толпа катила коляски с детьми, ела чипсы и возбужденно общалась (мат на мате резали отвыкший слух). Живописность этих людей напомнила тихоокеанских островитян: стоячие мушкетерские усы и зеленые косички ниже пояса, затасканные кожаные плащи в пол и невообразимые татуировки, жиденькие хвостики на лысых головах и буйный пирсинг… Количество и утонченность проклятий и образов смерти, чертовщины и насилия на их футболках сделали бы честь любому чернокнижнику, психопату и серийному убийце. Полицейские машины с сиренами периодически мчались мимо нас на стадион, где прошел концерт. Рок-музыка была моей первой религией. Но будь я православным, при виде этих людей начал бы осенять себя крестным знамением и шептать: «изыди!»

Такими псевдорелигиями в Европе также являются фашизм, экологическое движение в его языческом толковании (политическое выражение идеологии «Новый век»), философия потребительства, феминизм и тому подобное.

Всё больший вес набирает ислам. Начиная с благополучных 1960-х британские колонии едут в метрополию. Почти поголовно являются мусульманами британские арабы. Исламские миссионеры эффективно ведут работу среди африканцев. Единственным христианским течением, которое в мировом масштабе распространяется быстрее мусульманства, является пятидесятничество. В Кембридже я познакомился с аспирантами из Нигерии, изучающими криминалистику. Они рассказали, что в Нигерии две основные религии, имеющие примерно равное количество последователей – пятидесятничество и ислам.

Наблюдение третье. ХРИСТИАНСТВО ИДЕТ НА ЮГ

и приобретает основных сторонников в Африке и Азии. Латинская Америка во многом становится протестантским континентом. По мнению религиоведов, десятка стран с наибольшим христианским населением в середине 21 века будет выглядеть так: США, Китай, Бразилия, Конго, Индия, Мексика, Нигерия, Филиппины, Эфиопия и Уганда.

В Лондоне 8 млн жителей и… 92 адвентистские общины (одна русскоязычная). Они образованы мигрантами и управляются пасторами-выходцами из Африки или, реже, Азии. Для сравнения: в Москве 11,5 млн жителей и 13 адвентистских общин (во многом состоящих из мигрантов) + 11 общин в ближнем Подмосковье. В Киеве 2,8 млн жителей и 20 адвентистских общин.

Большинство коренных британцев глухи к миссионерским призывам. Но это не смущает христиан-выходцев из Африки. Они ревностны, активны, дружны. В церкви они как дома. Африка не имела опыта атеизма и воинствующего секуляризма. Там не было достатка и стабильности, распустивших Европу. В церкви проповедь любви к всем людям угашает расистский дух.

Адвентистская община в Кебридже показывает потенциал «африканских» церквей. Ближе всего я познакомился там с тремя людьми. Африканка, учитель субботней школы и активный певец — бизнес-консультант. Филиппинец Гленн — редактор научного журнала. Бизнес полячки Эльжбеты состоит в обучении брачующихся пар свадебному танцу.

Небольшой город, лето, но на служении было порядка двухсот человек. Белые составляли меньше десяти процентов. Хорошо одетые адвентисты пришли не без опоздания, но целыми семьями. На служении не было ни громкой музыки, ни пританцовываний. Было много коротких псалмов, исполняемых всей общиной. Огромное внимание уделили гостям. Их приветствовали перед и после служения рукопожатиями, с кафедры просили встать и представиться, после собрания пригласили на обильный вегетарианский обед в ужасно шумной столовой, где каждый звал тебя сесть с ним и, жуя, расспрашивал обо всем на свете.

ЧТО ВСЁ ЭТО ОЗНАЧАЕТ?

Что высокий уровень доходов не может наполнить сердце человека. Что христианство более не является религией белых колонизаторов. Что индивидуалисты чувствуют себя в религиозной среде менее комфортно, чем чтущие родственные связи арабы, корейцы или нигерийцы. Что номинальное христианство не способно выдержать состязания с фанатичной убежденностью конкурирующих верований. В современном мире религия всё так же востребована и влиятельна, как и тысячу лет назад. И выживут в этом забеге только те течения, которые имеют горячих последователей и проповедников, лучше в одном лице.

Привыкайте быть во многонациональной среде. Если всё пойдет так, как сейчас, готовьтесь в раю оказаться среди африканского большинства.

Максим Балаклицкий

Фотоочерк о Британии: первая, вторая, третья части