Десятисловный закон (Исх. 31:18, Втор. 4:13) был установлен Богом ради мира, любви, счастья Его детей, восстановления в них Его Образа и Подобия. Но для большинства людей он так и остался на каменных скрижалях, ни разумом, ни сердцем не принятый, принятый лишь внешне, обрядно. Интересно также, что законников во все времена отличало каменное сердце: недостаток любви и человечности. В чём же слабое место закона, в чём его недостаток? Хочу сказать парадоксально: в его узости по сравнению со Христом. Духом Закона является Христос, а не каменная буква. Написано: «Вот закон храма: на вершине горы всё пространство его вокруг – Святое святых; вот закон храма!» (Иез. 43:12) – почему-то Закон стал шире, больше двух скрижалей, вырос до размеров Святого святых. «Семьдесят седмин определены… чтобы… помазан был Святый святых» (Дан.9:24): здесь сочетание «Святый святых» относится уже не к храму, в центре которого лежали скрижали, а к Личности. Это связано с заветом, ибо если Ветхий завет касается каменных скрижалей, то Новый касается скрижалей плотяных: «Вот завет… вложу закон Мой во внутренность их» (Иер. 31:33). И в Новом завете написано: «Христос в вас, упование славы» (Кол. 1:27), – уже не просто «закон» внутри человека, а Тот, на Кого указывает закон. Почему же нельзя было ограничиться указанием на «закон в вас, упование славы»?
Всякий раз, когда говорится о законе в посланиях Павла, – говорится не только о законе церемониальном, но и о законе, написанном Богом, о законе на каменных скрижалях. Такой Закон бессилен, ибо находится вне человека, а не в его сердце. Потому есть Новый или Вечный завет, цель которого – поместить Закон, данный на каменных скрижалях и на бумажных страницах, внутрь человека: в его жизнь, в его слова и поступки. Тогда он будет иметь силу. Сущность Десятисловия, его содержание остаются вечными, ибо каждая заповедь выражает характер Бога, который неизменен (Иак. 1:17). Но сущностью Закона является Христос Иисус, а не бездушные буквы и истины.
Интересно сравнить два важных события в истории нашей планеты. Когда Бог давал заповеди на Синае, были молнии, гром и землетрясение (Исх. 19:16, 20:18, Пс. 67:9), ещё больше земля тряслась, и были громы и молнии во второй раз в истории земли – когда умирал Христос (Мф. 27:51). «И сделалась тьма по всей земле» (Лк. 23:44), «этой непроницаемой мглой… Господь скрыл Своё присутствие… вместе со святыми ангелами Он сошёл ко кресту» (Е.Г. Уайт, Желание веков, c. 753–754 ориг.) Как Господь сошёл некогда в облаке к Моисею на гору Синай, так Бог сошёл в облаке к Своему Сыну. Итак, на Синае были громы и молнии – на Голгофе были громы и молнии. На Синае было землетрясение – на Голгофе было землетрясение. На Синае был человек на горе – на Голгофе был человек на горе. На Синае Бог сошёл к этому человеку – на Голгофе Бог сошёл к этому Богочеловеку. Первый раз был дан Закон на каменных скрижалях, второй – тот же Закон, но на плотяных скрижалях сердца: Христос Иисус. Теперь уже живой Закон. Несмотря на поразительное сходство, заметили только первый Закон, – второй Закон стал для многих камнем преткновения.
Написано: «Будьте как дети». Почему? Потому что даже ребёнок увидит разницу между законом и Христом: Закон – бездушная вещь: он неживой, его нельзя любить, нельзя хотеть быть таким, как он. Другое дело Христос: Ему можно подражать, Ему можно молиться, Его можно любить, можно хотеть быть таким, как Он. ЗАКОН ЯВЛЯЕТСЯ ОБЪЯСНЕНИЕМ И ТОЛКОВАНИЕМ ТОГО, ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ: любовь к Богу и к человеку. Это толкование нужно только грешнику: только тому, кто перестал любить, кто стал неспособен любить. НУЖНА ЛИ ЛЮБОВЬ СВЯТОМУ ЧЕЛОВЕКУ? Это риторический вопрос. Что является выражением этой любви? Жизнь Христа.
Закон – любовь к Богу и любовь к человеку; Христос – истинный Бог и истинный человек… Богочеловек Иисус сделал то, что должен был сделать каждый из нас: Он исполнил закон и остался в этом исполнении, в праведности, потому Его жертва была «за нас», «вместо нас»; Он открыл нам Путь и Храм. Никто и никогда не сможет войти в Царство Небесное вне Его. Если Он в нас и мы пребываем в Нём, то мы – на этом Пути и в этом Храме. Закон обличал нас во грехе, указал его, показал весь ужас его; Христос же спасает, и не от Закона, а от нарушения его, – от греха: от идолатрии. Грешник, идолопоклонник нуждается в Спасителе, а не только в обличении его греха Законом и законниками. Он нуждается в преображении не только внешнем: обрядами и формальностями, но и в преображении внутреннем: в очищении от идолов сердца. Поэтому мы Богом призваны представлять людям не заповеди, формы и обряды как спасение, а Христа как Спасителя. Его жизнь, любовь к Богу и к человеку, обличит любой грех и зажжёт на скрижалях сердца любовь ответную. ХРИСТОС ЕСТЬ НАШ ЗАКОН: ЕГО ОТНОШЕНИЕ К БОГУ, К ОТЦУ, К МАРИИ, К МЫТАРЯМ И БЛУДНИЦАМ, К ФАРИСЕЯМ – ЭТО ЗАПОВЕДЬ, «заповедь древняя» (1Ин. 2:7) о любви к Богу и к человеку. Проповедь словом и делом, истина в теории и в практике, в их союзе. ВСЯКИЙ ГРЕХ ТЕПЕРЬ НЕ ЗАКОНОМ, А ХРИСТОМ ПРОВЕРЯЕТСЯ, как написано: «По стихиям мира, а не по Христу» (Кол. 2:8), и ещё: «Камень преткновения» (1Пет. 2:7), а также: «Пренебрежённый вами зиждущими» (Дея. 4:11).
«Христиане» не знают, что такое любовь к Богу. Всякий может повысить тон напрасно: это легко. Но, например, возвысить голос за истину, когда большинство трусит, прикрываясь текстом «не судите», а совесть обличает молчание и подсказывает «написано также», – кто может? Или, чрезмерно угождая человеку, говорят о вежливости, об угождении ближнему, и, в числе всего прочего, молчанием поддерживают унижение одним другого. Такой «вежливости» у Иисуса не было: язычницу, хананеянку Он обозвал, поначалу отказав ей (Мф. 15:22–26), когда собрался народ – Он ушёл от них в пустыню (Лк. 15:16), собственной матерью называл тех, кто верны Ему, учителей и знаменитостей Израиля назвал сынами диавола. Это иная оценка, иные ценности, нежели те, к которым мы привыкли. Это не призыв к хамству и грубости – это призыв задуматься: где Христос был бы гораздо мягче и обходительнее, чем мы, и где гораздо смелее, решительнее и твёрже, чем мы.
«Христианам» не ведома подлинная любовь к человеку. Всякий может молчать и, когда судят невинного, смиряться с этим ради безбожного мира и спокойствия; также чураться и отказывать в любви нарушающим законы Божьи и человеческие в те моменты, когда можно реально помочь, этим растопив ожесточённое сердце. Таких «смирения» и «святости» у Христа не было: Он вступался за приговорённых человеческими судами, жил среди отверженных и больных, более любил их, нежели благополучных и здоровых, «праведных» и «святых». Такое поведение – безумие для «христиан», но такое поведение есть заповедь.
Говорят: «Во всех церквах есть искренние души». И баптисты, и католики, и адвентисты, и другие деноминации – все называют себя христианами. Но видя Христа воочию во время Его пришествия, совесть скажет баптисту: «Что же ты называл себя христианином, а Субботу как Христос, ради отношений с Отцом, не соблюдал, – будучи протестантом, шёл за авторитетом католической церкви против Божьего Слова?» Многим адвентистам сердце скажет: «Что ты надеялся на своё соблюдение Субботы, а как Христос не был кротким, терпеливым, бесстрашным, мужественным и благородным: был идолослужителем, гневливым, жестоким?» А католику: «Что ты считал себя христианином, а следовал не за Обедневшим человека ради, а за одним из самых богатых?» Православному: «Почему ты преклонялся перед Христом как перед иконой, и считал жить, как Он, недопустимой дерзостью?» Все называют себя христианами, но Христос почти везде «камень преткновения», «камень, пренебрежённый строителями». А ведь храм Его тела – образец для строительства храма каждого из нас. Каждый христианин должен быть как Христос: не более и не менее.
ЧЕЛОВЕК ВО ВСЕ ВРЕМЕНА СПАСАЛСЯ ТЕМ, КАК ОН ПРИНИМАЛ ТОТ ДУХОВНЫЙ ХЛЕБ, КОТОРЫЙ ДАЁТСЯ БОГОМ НОВЫМ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Вера в Бога, учение о крещении, о судном дне, о Втором пришествии, о воскресении мёртвых, о Субботе – «начатки учения Христова» (Евр. 6:1,2), а не совершенство, «молоко», а не «твёрдая пища» (там же, 5:12–14). Те дети в вере, которые препятствовали своему росту и потому не достигли «полного возраста Христова», не войдут в Царство Божье. «Первые начала слова Божия»: десятины, субботы и крещения не спасут их в момент посещения, ибо говорят: «Нам закрыто, не можем знать этого», а Бог предупреждает: «Истреблён будет народ Мой за недостаток ведения: так как ты отверг ведение…» (Ос. 4:6) т. е., что дети в вере, остановившиеся в своем развитии из-за привязанности к старому и непринятия нового, будут истреблены. Человек в своём физическом развитии проходит через стадии: младенец – зрелый человек. Если по годам человеку должно быть взрослым, а он остаётся умственно или психически младенцем – врачи говорят о болезни. То же касается и духа человека: «младенцы во Христе» сплошь и рядом суть плотские, а не духовные (1Кор. 3:1). Они слишком долго пребывают в младенчестве: десятилетиями, а то и всю жизнь. «Плоть и кровь Царства Божьего не наследует» (1Кор.15:50). И я ничего не имею против тех, кто только начал пробуждаться. Я говорю о том, что законники не наследуют Царства Божьего.
Итак, никто из тех, кто не таковы, как Христос, не спасётся; спасение только от Христа в нас (в нашем слове и в нашем деле) зависит, да сбудется написанное: «Хвалящийся хвались Господом» (1Кор. 1:31), а не субботами и десятинами, и правильным учением. «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 10:3): любить Бога, любить человека, исполнить закон можно только Богочеловеком, который свободен от каждения и Богу-Истине, и человеку. Что важнее, или, что стоит дороже: человек или Истина? Богочеловек, сказавший: «Я есмь Истина», человек, силой Божьей сочетавший в Себе здоровое служение им обоим. НИ ЧЕЛОВЕК, НИ ИСТИНА, НИ ЗАКОН, НИ АВТОРИТЕТ НЕ МОГУТ БЫТЬ УЖЕ МЕРИЛОМ ПРАВЕДНОСТИ ХРИСТИАНИНА, НО ХРИСТОС. ТО, КАК ХРИСТОС ОТНОСИЛСЯ К ЦЕРКВИ, ЕГО КРЕЩЕНИЕ, ЕГО СУББОТА, ЕГО ВЕРА В СИЛУ ОТЦА И НАДЁЖНОСТЬ ЕГО ОБЕТОВАНИЙ, ЕГО ОТНОШЕНИЕ К ЧЕЛОВЕКУ: ХРИСТОС В НАС – ВОТ КТО СПАСАЕТ, А НЕ ЧТО СПАСАЕТ. КАЖДЫЙ ИЗ НАС ВО ВСЯКОМ СЛОВЕ, ВО ВСЯКОМ ДЕЛЕ ПРИЗВАН «ПОСТУПАТЬ ТАК, КАК ОН ПОСТУПАЛ» (1ИН. 2:6) – ХРИСТОМ ПОБЕЖДАТЬ САТАНУ: «ОНИ ПОБЕДИЛИ ЕГО (САТАНУ) КРОВИЮ АГНЦА» (ОТ. 12:11), И: «ХРИСТОС В ВАС УПОВАНИЕ СЛАВЫ» (КОЛ. 1:27). ЕСТЬ ЗАКОН НА КАМЕННЫХ СКРИЖАЛЯХ, А ЕСТЬ ЗАКОН ХРИСТОС.
Написано: «Положим печати на челах рабов Бога нашего» (От. 7:3), – здесь «запечатлённый» – отличающийся чем-то от всех; но только ли Субботой или отдельными доктринами? Там, где у нас написано: «Запечатаны» (Дан. 9:24), в переводе короля Иакова: «Чтобы положить конец», т.е. «закончить», «совершить до конца». Это то же, что написано: «Конец закона – Христос» (Рим. 10:4). «Запечатлённые» – это люди, которыми завершается работа спасения, в характере и всей личности каждого из которых отпечатлелся Христос, как и пророк говорит: «Как сургуч принимает форму печати, так и душа должна запечатлеться Духом Божьим и сохранить образ Христа» (Пояснения Е. Уайт, Библейский комментарий АСД, т. 7, c. 970 ориг.). Да, в последнее время камнем преткновения будет, в том числе, и Суббота, но Суббота одна – ещё не камень преткновения, не вся печать, а Христос. Убеждение адвентистов седьмого дня, что вся сила христианина – в исполнении определённых заповедей и, прежде всего, в соблюдении заповеди о Субботе равносильно утверждению, что сила Самсона – в его волосах. Нигде не написано: «Суббота – камень преткновения», или: «Суббота – печать». Везде Христос камень преткновения, об этом сказано очень много раз. Он есть тело, а всё остальное – тень. Он есть и исполнение Субботы, и святость, и праведность, и Закон cам. Закон есть воля Божья, а исполнение этой воли, как написано: «Исполнить» (Мф. 5:17) есть Христос. Закон, воля Божья, не одному Ему написан – написан и нам. Мы же Им соблюдаем Закон, и всякий, в Нём пребывающий, исполнил Закон, живет здесь, на земле праведной и безгрешной жизнью. Десятисловие входит в характер Христа, и Закон есть передача Его характера, но Христос есть лучший и новый закон, данный в громах и молниях на Голгофе. Христом теперь всё меряется, а не Законом. Закон не отменяется: он является письменным откровением Его характера. Но соблюсти Закон никто никогда не мог; верой же во Христа Иисуса, и грех меряя Им, всё возможно: «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4:13), – не написано: «Под Христом, который на небесах», или: «Только веруя во Христа без дел, без творчества Его царства», но: «В укрепляющем меня Иисусе Христе». Мы спасаемся не только внутренней убеждённостью и искренностью, и не голым соблюдением заповедей и обрядов, а пребыванием во Христе и Его пребыванием в нас.
Иллюстрация: Николай Ге. “Голгофа” (1892)