Сразу скажу, что я не хочу принизить значимость этих композиторов или сказать что-то неодобрительное в адрес их музыкальных сочинений. Всё, что я хочу написать, касается вопросов содержания и моего субъективного восприятия их произведений.
Начну издалека. Я был студентом музыкального училища. И, как все, думал о консерватории и мечтал стать концертирующим исполнителем. В это же время я впервые открыл для себя Евангелие и начал его читать. И вот с тех самых пор я не смог примирить музыку и религию, точнее, музыку, которую мы изучали со 2-го курса на музыкальной литературе и евангельское повествование. Со второго курса мы изучали Венских классиков (Гайдна, Моцарта, Бетховена), а потом перешли к Шопену, Брамсу, Мендельсону, Шуберту, Верди и т.д. На четвертом закончили триумфально: Чайковский, Рахманинов, Шостакович… Все восхищались их сочинениями. Мои однокурсники даже стали сочинять произведения под влиянием этих «столпов» русской музыки. Я же буквально жил между двумя мирами: миром евангельского текста и партитурами симфоний. Я долго не мог понять: почему же мне сложно примирить красоту музыки с Евангелием? Ведь это так просто должно быть. Ведь вся музыка буквально вторит тому, о чём сказано не только в Новом Завете, но и в Ветхом. Сколько я не пытался общаться с музыкантами-верующими, никто так и не смог дать мне ответ на этот вопрос. Вот так мне пришлось оставить музыку.
Второй эпизод, который вновь взбудоражил меня, случился со мной уже в Нижнем Новгороде. Я познакомился с человеком, который впоследствии стал моим лучшим другом и скрасил все негативные краски жизни в городе, который для меня всё же остался Горьким. Так вот, мой друг спросил меня: вот ты – музыкант, (я поправил его, сказав «несостоявшийся музыкант»), объясни мне, пожалуйста, почему мне должна нравиться классическая музыка? Почему все считают симфонии – выдающимися сочинениями? После его вопроса, я снова погрузился в размышление о том, как объяснить современному человеку, что классическая музыка – это действительно ст?ящая вещь и её нужно слушать? С тех пор, я встречал много людей, которые так или иначе задавали мне подобные вопросы. Не скажу, что у меня есть ответы, однако, мне кажется, я стал нащупывать что-то вроде ответов.
В этой заметке я приведу небольшой обзор, который построен на рассмотрении, хотя бы общем и поверхностном, того, что происходило с музыкой, с классической музыкой, начиная с 16-го века и её влиянии на современную музыку.
Хотел бы обозначить два тезиса, о которых пойдёт речь:
1. Человечество ушло от полифонии к ритму. Теперь никто не слушает многоголосие. Все охвачены ритмом. Ритм, а не мелодия, главенствуют в современной музыке.
2. Человечество ушло от содержания к эмоции. Теперь никто не хочет слушать содержательную музыку. Все любят те сочинения, которые «вводят» нас в определенное состояние. (Говорю это без осуждения, поскольку сам слушаю музыку «под настроение»).
И вот теперь несколько слов скажу об этих процессах и тезисах.
1. Как мы ушли от многоголосия к ритму? Естественно, это не был процесс одного дня и даже столетия. Всё началось с того дня, когда умер И. С. Бах. У композиторов появилось 150 лет, чтобы направить течение музыки в другое русло. И они прекрасно этим воспользовались. Отныне, стали писать красивую музыку. Послушайте самые яркие сочинения Моцарта (Симфония № 40) или Бетховена (Лунная соната 1 ч.), и Вы услышите, что многоголосие исчезло. Его место заняла красивая мелодия (главная партия в симфонии или сонате). Со времён Гайдна, Моцарта и Бетховена, все композиторы стали сочинять красивые мелодии и на их основе строить свои произведения. Но этим процесс развития музыки не ограничился. Постепенно человечество устало от красивых мелодий, и мы стали погружаться в ритмические рисунки. Так главенствующее место занял ритм. Возьмите мобильный телефон или iPod подростков и послушайте, какую музыку они слушают. Как правило, в их музыке уже нет даже мелодии, а лишь один ритм! В некоторых случаях, может звучать красивая мелодия под однообразный стук барабанов. Вот так, постепенно, благодаря классикам, мы стали слушать не многоголосие, а красивую мелодию под однообразный ритм. К чему это привело? Прежде всего к тому, что мы перестали видеть «многоголосицу» мира! Мы перестали ощущать жизнь во всех её красках. Даже на житейские вопросы, особенно в христианстве, мы часто отвечаем «просто», «красиво» и «однообразно». А ведь жизнь – это полифония! В жизни нет только «чёрного» и «белого»! Более того, именно белый цвет распадается на «многоголосицу» радуги… А самое трагичное, что, вытеснив возможность «видеть полифонию» и думать самостоятельно, нас просто «гипнотизируют» современными ритмами, нас вводят в определенный транс и отключают наше сознание. Мы больше не хотим думать! Нам нужно, чтобы за нас думали и принимали решения.
2. Почему мы вытеснили содержание и заменили его эмоцией? Опять-таки, всё произошло после смерти старика Баха. Преждевременной смерти. Он потерял зрение и это было определённым предвестием того, что и человечество потеряет «зрение» после его смерти (простите, за спекуляцию). Если Вы посмотрите на название сочинений И. С. Баха (в частности, его хоральных прелюдий или кантат), то Вы увидите, ЧТО являлось их содержанием: евангельские тексты и тексты книги Псалтырь (хотя не только). Более того, он в своей музыке «рисовал» содержание этих текстов. У него были не просто интервалы (секунды, терции, квинты или кварты)! Всё у него было подчинено его образному строю, который он вырабатывал, а потому, секунды у него превращались во вздохи; синкопированные ритмические рисунки – в шаги и т.д. Другими словами, он действительно воспринимал все средства: и ритм, и ноты – как краски для своих музыкальных полотен. А главное, он понимал, что своим даром обязан Богу (отсюда его подписи Soli Deo Gloria, Jesu Jevi и т.д.), а потому сделал всё, чтобы вернуть своему Хозяину с прибылью то, что получил. И по сути, его музыка не была классической, она была христианской, наполненной совершенно иными чувствами, мыслями и идеями. После его смерти содержание музыки резко изменилось. Появилась одна стандартная форма: человек борется со своей судьбой/системой. Меняются только композиторы, а суть остается одна: известная тема судьбы Бетховена (та-та-та-ТАААА) переходит потом к Шуберту (Неоконченная симфония), Брамсу, Чайковскому и другим композиторам…Они сочиняют свои темы, пытаясь показать борьбу, внутреннюю борьбу человека с тем, что обрушивается на него в виде «судьбы» или «системы» или «чувств»… Содержание уже диктуется не осмыслением евангельского содержания, а человеческого состояния. Для композиторов важны «настроения» и «движения собственной души»… Музыка стала не выражать, а вводить нас в определённое состояние. А это, простите, со временем стало называться «поп-музыкой»: красивая мелодия, с незамысловатым ритмом и танцпол в ночном клубе переполнен молодёжью, которая отдыхает и наслаждается… Вот так, от содержания, мы перешли к ощущениями и эмоциям… И в этом, как ни странно, нам помогли Венские классики: Гайдн, Моцарт, Бетховен – и Чайковский с Рахманиновым… Хотя последний, всё же попытался «колокольными» перезвонами в своих сочинениях вернуть нас к содержанию и задуматься над тем, что же всё-таки главное в музыке…
Простите, за длинную заметку. Но в ней отражён мой внутренний поиск в океане музыки. В ней я выразил свои ответы на вопросы, которые меня волновали и продолжают волновать. Я пытаюсь понять: почему же мы должны слушать классиков? И каких классиков нам нужно слушать? И почему классическая музыка называется классической? Это лишь начало моего внутреннего поиска… Поэтому, продолжение следует…
Юрий Захватаев