Библейская теология страдания
Проблема страдания входит в список вечных тем человечества. Мы попробуем проанализировать проблему страдания при помощи жемчужины мировой культуры — Святого Писания.
Даже самые давние из известных сегодня — вавилонские космогонические «Енума Елиш» (ІІ тысячелетие до н. э.) и «Поэма об Атрахасиса» (в 1635 г. до н. э.) — выдвигают оригинальные версии происхождения страдания. Ряд учений отрицают существование страдания: или называют зло другой стороной добра (идеологии дуализма), или мотивируют это таким способом: «так как Бог благой, бесконечный и всемогущий, зло несовместимое с Ним» (американская церковь «Христианская наука»). Если «Стоическое и христианское миропонимание в молчаливом перенесении боли видит добродетель, то напротив, в античной Греции в перенесении боли видели несчастье, насылаемое судьбой и стремились немедленно от него избавиться». В разные времена предлагался побег от мук: или в рационализм (Боэций), или в наслаждения (гедонизм, эпикурейство).
Источником мук считаются: человек, его желание (буддизм), несовершенство (движение «Новый возраст»), незнание своей правдивой сущности (гностицизм), греховность (большинство религиозных учений); общество, нивелирование личности (Диоген, Руссо, гиппи), уничтожения природы (экологическое движение), антигуманность или религиозная нечистота (анархизм, антиутопизм, монашество); Бог (сатанизм, романтизм, атеизм); судьба, рок (индуизм, астрология, некоторая мистика); культура (психоанализ и другое).
Обратим внимание на то, что актуальность этой темы взаимосвязана с социальным бытием общества. Все религиозные, философские или политические учителя обращаются к тематике страдания среди преследований, запрещений, войн или дискриминаций всех видов. В иудаизме, например, похождение страдания появляется с особенной остротой во время вавилонского плена, когда знатоки Закона чувствовали необходимость объяснить социальную несправедливость. В эпоху же Нового Завета «в небольшой иудейской провинции часто загорались национально-освободительные восстания. Чтобы укротить иудеев, империя начала систематические преследования». Очутившись перед угрозой гибели нации, раввины разрабатывают толкование образа Божьего Сына-смертника в духе мести Израиля за грехи человечества.
В украинской культуре вопрос трагического прошлого и современного Украины дискутируется очень широко. Не желая унизить авторские версии украинского благочестия (О. Бердник, Л. Силенко), подадим библейское учение об источниках и сущности человеческих мук.
Учение Старого Завета о страдании на 90% отвечает закону причины и следствия: «Израиль, чего желает от тебя Господь? Только того, чтобы бояться Господа, Бога твоего, ходить всеми Его дорогами, и любить Его, и служить Богу твоему. Выполнять заповеди Господа и постановления Его. Чтобы тебе было хорошо. Потому источник страданий — нарушение Божьего закона. Несправедливость человеческого существования берет начало в грехопадении Адама. Когда человек разорвал отношение с Богом, утверждает 3-й раздел книги Бытия, в его жизни возникли социальные конфликты (разъединенность, пренебрежительность в браке), физические проблемы (голод, болезни, изнурительный труд) и духовное нездоровье (стыд, страх, неспособность нести ответственность за свои поступки и слепая воля к власти).
Из-за того, что человек стал грешником, то есть эгоистом, процесс освящения, возвращения к Божьему идеалу связанный, кроме благословений, с серьезными выговорами и наказаниями. Муки — последнее средство освящения. Необходимостью духовной очистки объясняют пророки наибольшую трагедию давнеизраильской истории — вавилонский плен. Понятно, что муки достигают эффекта при условии веры и смирения человека или народа: «…страдание делает в душе то, что огонь делает с золотом: выжигает нечистую примесь. … Страдание может быть для нашей души смертью или ее жизнью».
Самый сложный анализ этого вопроса находим в книге Иова, полностью посвященной проблеме мирового зла. Праведник патриарх Иов одновременно теряет имение, детей и здоровье не через сознательные или несознательные грехи, что отмечают его приятели и жена, а совсем по другим причинам. Иов хочет Божьей справедливости больше при жизни. В кульминационном монологе (Иов 28 глава) он ставит персональное знание Бога выше знаний законов вселенной. Это испытание должно было проверить любовь Иова к Господу — поддержит он отношение с Вседержителем ради него самого, или нет. Современный богослов так комментирует этот аспект: «Патриарх увеличивает свои претензии к Богу, но почему он это делает? Он просто не может отказаться от Господа. … Потеря Бога гнетет его намного больше, чем уничтожение богатства или даже смерть детей».
У больших пророков (Исая, Иеремия, Иезекиль, Даниил) находим еще один «кенотический» аспект: связь страдания личности и общества. Здесь мы сталкиваемся с учением о сборном (совокупном) единстве вселенной: «религия не существует сама по себе, но состоит из общественного и космического измерений, которые выходят за рамки отдельного человека и включают ее в судьбу всего мира». Все человечество объединено общими жизнями и из-за этого принимает участие в грехопадении Адама или спасении через жертву Мессии.
Эта доктрина разворачивается через триаду: Иов (отдельный человек) — Иеремия (человек и народ) — Даниил (народ). Переходным звеном здесь появляется книга Плач Иеремии. В ней, кроме привычного для Библии «фехтования» местоимениями, когда пророк после собственной реплики вдруг говорит от имени Божьего, мы наблюдаем отождествления человека (пророка) и народа. Этот процесс проходит в три этапа: Иерусалим (Иудея) вспоминается в 3-ем лице, дальше пророк говорит от имени города и, наконец, в финале поэмы, голоса пророка и города сливаются в величественное «мы».
Апофеоз персонификации народа человеком встречаем у пророка Даниила. Хотя он не принимал участия в идолопоклоненнии, которое вызвало гнев Божий и плен, пророк мыслит в плоскости общей ответственности человечества: «Его молитва горячее ходатайство, которое включает и судьбу самого пророка. Даниил разделяет судьбу выгнаного народа и чувствует на себе следствие греха родителей». Пророк должен быть со своим народом независимо от морального состояния последнего, разделяя все его радости и сожалении.
В Новом Завете теология страдания испытывает принципиальные изменения. Если в давнем Израиле признаком благосклонности Божьей были богатство, долголетие и многодетность, то теперь знак страдания изменяется на противоположный. В христианское время страдания из судьбы грешников становится прерогативой детей Божьих: «Да и все, кто хочет жить набожно в Христе Иисусе, — будут преследоваться» (2 Тим. 3:12). Причиной изменения приоритетов стала телеология жертвы, которая походит из миссии Иисуса Христа.
В цели Его деятельности заключается главное отличие Иисуса от остальных реформаторов общества. Все люди рождаются, чтобы жить. Христос пришел в мир, чтобы принять муки, надругательство и смерть. Необходимость Мессии-смертника Святое Писание обосновывает сущностью или схемой Божьего отношения к человечеству. Любовь Небесного Отца является четким балансом милости и справедливости: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои.» (Исх. 20:5,6). Наказание виновных, то есть грешников, — одно из проявлений праведности Божьей.
Апостол Павел для объяснения Божьего плана спасения приводит такой пример: «И потому Он есть ходатай нового завета, дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное. Ибо, где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя, потому что завещание действительно после умерших: оно не имеет силы, когда завещатель жив.» (Евр. 9:15-17). Вечный Божий Закон требует смерти его нарушителей (Рим. 6:23). Для их помилования должен был быть наказан невинный или умереть Законодатель. Эти две цели и осуществились в земном служении Божьего Сына.
Для тех, кто называется Его именем, подражание Христу означает повторение Его жизни-страдания. Хотя роль Иисуса как Спасителя человечества была уникальной, однако Он призывает Своих последователей отречь себя и взять свой крест (Мк. 8:34-35). Крест воплощает повиновение Божьей руке: раскаяние, послушание перед Законом и жизнь для других. Принесши радикальную, революционную философию, Христос еще и вызывал отчуждение мира: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир.» (Ин. 15:19). Голгофа — символ пути смертника и гарантия вечного спасения в то же время. Архетиповость Христовой жертвы вынуждает верующих воспринимать страдание как закономерный компонент жизни: «Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере; чтобы познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых.» (Флп. 3:8, 10, 11. Теперь муки Иисуса выступают главным аргументом и поддержкой христианина, они оправдывают человеческие муки также.
Однако страдания никогда не являются самовольными. Их посылает Бог. В то же время они не являются самоцелью: «…боль сама собой не творит нас лучшими, а очень правдоподобно может сделать нас хуже. Даже нерелигиозные люди признают, что экстримальные переживания иногда пробуждают лучшие человеческие черты. По Библии, даже насильственной смертью можно прославить Бога. В социальной плоскости участие в чужих муках гармонизирует и объединяет мир: «Помните узников, как бы и вы с ними были в узах, и страждущих, как и сами находитесь в теле.» (Евр. 13:3). Стоицизм верующих способствовал проповеди Доброй Вести. А преследование конституировали христианство — они провели разницу между действительными и фальшивыми учениками, способствовали мобильности апостольской церкви: самой результативной была проповедь узникам, караульным солдатам на этапе, тюремным надзирателям (Деяние 16:27-34).
Потому для христианина страдание становится осознанным и преодоленным Христом: «Одна из наибольших трагедий мира — это отказ от страдания. Страдание без связи с Голгофским крестом, это не подписанный чек» — утверждает Ф. Шин. Иррациональный путь на Голгофу (радость через печаль раскаяния, исцеления через боль, воскресенье и жизнь через смерть), экстенционое преодоление (лютерское «trozt» (вопреки)) силой Божьей приносит ученику духовную зрелость.
Телеология жертвы через рецепцию 53-го главы книги пророка Исаи, где конфликт внешнего и внутреннего планов мессианства реализуется с помощью противительных союзов и контекстным противопоставлением, порождая эстетику альтруизма. Это изменяет христианскую оптику: античная статуарность заменяется телескопией духа: «…свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия. Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание от грешников…» (Евр. 12:1-3).
По нашему мнению, из всех учений человечества Святое Писание предлагает полнее всего объяснение проблемы страдания на земле. «Радикальный монотеизм» (Г. Нибур) Библии доказывает нам, что зло не является органической частью добра. Зло и муки не были в человеческом восстании против Бога, и не будет их и в вечности (Откр. 21:4).
Как уже отмечалось, характер Вседержителя — единство милости и справедливости. Большинство физических и социальных недостатков бытия являются следствиями грехопадения. Божий план спасения заключается в том, что невинный Сын Божий берет на Себя наши грехи, чтобы мы могли быть помилованными. Путь спасения — подражание Христу: раскаяние, освящение, альтруизм, рост в вере, отчуждение мира и его гармонизация через служение ему.
Согласно с Библией, причинами сегодняшних мук Украины является среди общечеловеческих, которые возникли через вину нашу и вину родителей: 70 лет безбожия, глубокое моральное обнищание, отсутствие влияния Библии на воспитание молодежи и общественную жизнь. Надеемся, что заинтересованность современной украинской науки Святым Писанием вызовет коренные изменения этой ситуации.
Материалы:
1. Библейская энциклопедия. — Б. м., 1995.
2. Біблія або книги Старого й Нового заповіту / Пер. І. Огієнка — Б. м., 1995.
3. Дукан Ж. Стенание земли. Исследование книги пророка Даниила. — Заокский, 1995.
4. Опарин А., Молчанов С. Но как было во дни Ноя… — Х., 1998.
5. Философский энциклопедический словарь. — М., 1997.
6. Финли М. Изучаем вместе. — Заокский, 1997.
7. Шін Ф. Веселка страждань. — Торонто, 1965.
8. Herald Wealer. The God of Hurricane (Hagerstown, MD.: Review and Herald Publishing Association, 1992), p. 69. Цит. за: Нил Б. Молитва библейских героев веры. — Заокский, 2000.
Автор: Максим Балаклицкий
